Я как всегда пытаюсь похудеть, это такое хроническое хобби у меня. Вот вчера почти получилось уговорить организм оставить еду в покое. За целый день я уплела половину большого арбуза, полкило маленьких и очень вкусненьких помидорчиков, и в конце дня немного риса с сыром. Сегодня утром встала и чуть не полетела, чувствую, что похудание прям летит мне на встречу. Я конечно тоже хочу с распростёртыми объятиями к нему, но у меня выходной, и так хочется к телевизору с тарелкой счастья в виде чего-нибудь вкусненького. Не выдержала, арбуз резать не стала, приготовила себе глазастые яйца, два, немного риса опять же, и для вкуса и красоты сыром щедрой рукой сдобрила, моим любимым пекорино. И отправилась не нарушать традицию выходного дня к телевизору. Старалась есть медленно, растягивала удовольствие, но все скоро закончилось, а организм требовал продолжения банкета, я не устояла, поставила чайник. А пока ходила вокруг да около печенья, которое вчера и испекла. А оно пахнет сливочным маслом и корицей, прям хоть ори как хотела схватить всю банку и уговорить за милую душу. Не выдержала и укусила одно, а там чайник как заорёт: я готов, хватай меня быстрей, а то лопну. Ну я быстренько тонюсенько порезала с маленький мизинец корень имбиря и в чайник его, добавила зелёный чай, шафран хотела как всегда, но не могу найти куда заховала новую банку, хотя банкой это не назовешь, это даже и не баночка, она больше напоминает минзурку. Ну так ту минзурку уже месяц ищу, найти не могу. Ну да ладно, заварила. Ждать сил нет, во рту райское послевкусие, и оно требует добавки ругелах, печенья моего, а то грозится перерасти в неприятность.

Я ещё откусила совсем чуток, а потом оглянулась, никто не видит, свидетелей преступления нет, и сразу все печенье в рот. И было мне счастье. Дождалась таки чая, и ещё два печенья как не бывало. Потом закусила финиками, сил не было терпеть.

Господи, да к чему я все это? А, вспомнила, под вечер я так захотела колбасу, аж зубы свело. Не очень я сопротивлялась, пошла на кухню, открыла холодильник, а там он/она лежит без признаков жизни.

Я приготовилась к бою, а тут хоть на похороны собирайся, стою, чуть не плачу, уже будто родные стали. Пальчиком его осторожненько тронула, а он/она как заорёт: ну что наглая морда пялишься? Неужто на запретное потянуло? А? Отвечай как на духу!

Меня как током пробило, я чуть не задохнулась своими же слезами/соплями по нему/ней же заразе. Да ничего не сказав как схватила упаковку польской колбасы, та которая как баранка, да как отломила половину, и стою держу эту полубаранку как знамя победоносное. Даже в морду ее/его поганое этим полумесяцем не стала тыкать, сразу себе в рот. А он/она рот раскрыл/а, чуть слюной не подавился/лась. Лежит себе, от злости давится, я холодильник хлоп, свет у него/нее погас, пусть поостынет, сволочь соевая. Я колбасой той душу успокоила и направила свои стопы наверх, спать мне пора. Мораль той басни такова, нельзя страдать хернёй, все равно ничего не получится, а ущерб здоровью налицо.

Спокойной ночи!

Обнимаю!